Когда Октябрьский районный суд города Рязани отправил своим приговором в колонию на 4 года 6 месяцев преподавателя иностранного языка Татьяну Бобро, публика была поражена. Женщину осудили за пять взяток на общую сумму 2 тысячи 100 рублей. Копейки! Многие стали вспоминать госпожу Васильеву с ее сотнями миллионов. Народ невесело шутил: меньше украдешь — дольше просидишь.

Однако у следствия и обвинения есть объяснение суровому приговору. За что же кандидат педагогических наук получила реальный срок?

Система Бобро

Когда преподаватель Бобро стала брать деньги со студентов, уже никто с точностью не скажет: одни — не помнят, другие — не знают. Но на работу в строительный колледж Татьяна Александровна устроилась в 1995 году. По отзывам коллег, свои предметы она знала прекрасно, не раз повышала квалификацию, а в 2005 году защитила диссертацию по теме: «Активизация учебно-познавательной деятельности учащихся ССУЗов на основе концепции глобального образования (на материале английского языка)».

Возможно, тогда в умную голову Бобро и пришла мысль о заработках на не слишком одаренных студентах: хотите исправить с двойки на четверку — платите. Впрочем, и вполне успешные студенты тоже были вынуждены идти на поклон к Татьяне Александровне.

Прейскурант цен был следующий. Если студент хотел исправить «четверку» на «пятерку», то должен был отдать Бобро 200 рублей, если «двойку» исправить на «четверку» — 500 рублей, а на «пятерку» — 600 рублей.

— Вела себя преподаватель достаточно нагло, — рассказывает следователь по расследованию особо важных дел Московского МСО СУ СК по городу Рязани Сергей Мохначев. — Все студенты колледжа знали от предыдущих курсов, что она берет деньги. Берет деньги скрытно. То есть, если к ней подойдешь и скажешь: «Вот вам деньги за оценку», то она не только не возьмет их, а еще громогласно прогонит студента, мол, я не такая. Никогда она не позволяла студентам говорить о деньгах вслух. Этим-то она потом и бравировала: «Видите, никто в открытую не предлагал, поэтому в отношении меня все сфальсифицировано».

А происходило все следующим образом. Собиралась группа, где все студенты знали, что деньги Бобро берет в тетрадках. Прямо на уроке вынимали из сумок чистые тетради, и все подписывали их своими именами, скажем, «Иванов И.И.». Затем между листов вкладывали купюры, а тетрадку клали на стол преподавателю.

Бобро могла проверить их сразу, могла чуть позже. Пододвигала стопку к себе, бросала взгляд на фамилию, потом аккуратненько за уголок приподнимала листочки и смотрела, какие купюры лежат. Тетрадку с деньгами в отдельную стопочку — проверено, а сама в журнал рисовать оценку, которую «заслужил» студент. Следующую тетрадь к себе.

Чтобы студент понял, что он должен Бобро, ему было достаточно взглянуть в журнал. Стоит напротив его фамилии точка, значит — должен. Точка в системе Бобро символизировала «двойку», ведь точку можно всегда легко исправить на любую оценку.

«Попробуйте, докажите!»

Задержали Бобро в ноябре 2012 года прямо во время приема рубежного контроля по английскому языку, а 20 декабря 2012 года в отношении преподавателя следователи возбудили уголовное дело.

— Основанием послужило то, что несколько студентов разных групп обратились в полицию с просьбой принять меры к преподавателю, — продолжает Сергей Викторович. — По их словам, она вымогала у них деньги за хорошие оценки по английскому и немецкому языкам. Оперативники ОБЭП провели операцию и зафиксировали все действия Бобро во время приема рубежного контроля на видео. При задержании у Бобро обнаружили 91 тысячу рублей и 100 евро. Деньги лежали в тетрадках, рабочем столе, сумке. Можно только предположить, откуда у преподавателя такая сумма денег. К слову сказать, у Бобро в собственности находились две квартиры — одна ей полностью принадлежит, другая — в долевой собственности. На одну из них мы наложили арест, чтобы обеспечить исполнение возможного приговора суда. Закон нам это позволяет.

На допросах Татьяна Александровна сразу отказалась признать свою вину. Говорила, что ее спровоцировали полицейские и студенты, которым, по ее словам, не нравилось, как она преподает. Стала выбирать ту линию защиты, которая могла бы, по ее мнению, привести к закрытию уголовного дела.

— В ходе следствия мы предъявляли ей видеозаписи, — говорит следователь. — Она своими глазами видела себя за столом, как студенты считают деньги, кладут в тетрадку и передают ей. Отчетливо видела, как она «проверяет» тетрадки и ставит оценки. Она видела все действия свои и студентов, читала их показания. Бобро в принципе понимала, что ее деятельность изобличена полностью и другого пути нет, только сознаться. Но глядя на записи, она либо молчала, либо упрямо твердила: «Попробуйте, докажите, что это я».

К слову, точно такую же фразу Бобро бросала неоднократно на педсоветах. Руководители колледжа несколько раз делали ей замечание, мол, Татьяна Александровна, родители и студенты жалуются, что вы требуете с них деньги. На что учитель нагло при всех говорила: «Попробуйте, докажите!»

— Она, видимо, считала себя самой умной, думала, раз вслух не произносит никаких компрометирующих фраз, значит находится в безопасности. Наглость, которая просто зашкаливала. А потом представляла себя обиженной женщиной, морочила голову следствию.

Не качеством, так количеством

После возбуждения уголовного дела следователь пришел к выводу, что Бобро необходимо отстранить от должности. Причины для этого были две. Во-первых, подозреваемый в поборах человек просто не имеет права преподавать, во-вторых, она продолжала обучать тех студентов, которые давали против нее показания.

— Нужно учитывать, что многие подростки к тому времени были несовершеннолетними, — рассказывает Сергей Мохначев. — Они постоянно испытывали определенное давление с ее стороны. Бобро открыто говорила на уроках: вот вы даете показания, а ведь вам еще здесь учиться. Прямо намекала, что может своими оценками подпортить им их показатели, а потом еще и засудит всех за лжесвидетельства. Некоторые девушки плакали в истерике дома, кому-то приходилось психолога вызывать. Очень близко все к сердцу принимали. Одновременно с этим Бобро всевозможными жалобами затягивала следствие.

Как говорят в Следственном комитете, у Бобро была мания — не качеством жалоб брать, а количеством. Найдет малейшую возможность написать, сразу брала бумагу, ручку и писала. Потом дублировала их во все инстанции, а когда приходили отказы — обжаловала. Это был ежедневный массированный поток жалоб и ходатайств.

— Мы были вынуждены выйти в суд с ходатайством об отстранении ее от занимаемой должности, — продолжает следователь Мохначев. — Суд пошел нам навстречу. За это мы потом получили устную благодарность от руководителей колледжа. Там не верили, что ее отстранят. Естественно, решение суда она тоже потом обжаловала.

На допросы Бобро всегда приходила с ходатайствами об отложении следственных действий, до того момента пока не будут рассмотрены все ее предыдущие ходатайства. Например, об отводе следователя.

А когда следственное действие все-таки происходило, то она садилась, затыкала руками уши, закрывала глаза и молчала. Правда, не забывала выложить диктофон. Протокол не подписывала, а потом все обжаловала. Такова была ее тактика. Она пробовала с разных сторон, чувствует, ага, что-то получается, и начинает еще сильнее давить.

— Закон позволяет ей писать жалобы, но их качество и количество были направлены не на то, чтобы выявить нарушение, а для того, чтобы затянуть дело, заволокитить, чтоб прошли все сроки, — отмечает следователь. — А потом поступило очередное заявление. По ее мнению, следствие виновно в том, что у нее ухудшилось зрение из-за чтения очень многих документов, на которые нужно писать жалобы и тратить много личного времени… Она была уверена, что совершив преступление, сможет победить систему и сделать так, что ее никто не осудит. Напротив, это она засудит всех следователей, прокуроров и продолжит работать. Успела даже как-то подсчитать, что за реабилитацию ей государство выплатит около пяти миллионов рублей.

«Да, приговор суровый»

В августе 2014 года после утверждения обвинительного заключения дело поступило в суд. Вновь посыпались жалобы и ходатайства. Только предварительное слушание длилось более полугода…

— По сути своими необоснованными жалобами она срывала заседания, потом болела, — комментирует заместитель прокурора Октябрьской районной прокуратуры Рязани Борис Моторин. — Но за все время она не предоставила никаких доказательств своей невиновности. А ссылалась только на нарушения закона, по ее мнению, при расследовании. Она неоднократно нарушала порядок судебного заседания, ее несколько раз предупреждали и, в конце концов, удалили из зала. Дальнейшее разбирательство проходило уже без нее.

На моей практике, например, это первое дело, когда обвиняемый не ознакомился с материалами уголовного дела. Она уклонилась от ознакомления, но тут же жаловалась, что ее ограничивают. Она отказалась получать копию обвинительного заключения, а в суде говорила, что ей отказали в выдаче копии. Хотя ей и заказным письмом с уведомлением отправляли, но она все выворачивала наизнанку. Вину свою она так и не признала, во всем обвиняла студентов, которые якобы ее подставили и дали ей деньги.

На суде государственный обвинитель просил для подсудимой Бобро по каждому доказанному эпизоду взяток 4 года лишения свободы и по совокупности преступлений на срок — 6 лет путем частичного сложения наказаний. Суд назначил 4 года за каждый эпизод, но по совокупности 4 года 6 месяцев, плюс штраф 50 тысяч рублей.

— Да, приговор суровый, — соглашается прокурор. — Но, во-первых, у нее не взятка, а пять эпизодов взятки. Во-вторых, пять эпизодов — это только то, что было зафиксировано видеокамерой. Остальные тетрадки с деньгами она просто не успела проверить. Фактически ею была разработана система, о которой знали все студенты, но сама она якобы была непричастна. «Попробуйте, докажите!» — говорила Бобро на совещании у руководителя, а затем следователю и суду.

— Нужно принять во внимание и тот момент, что она брала взятки со студентов, причем многие из них к тому времени были несовершеннолетние, — продолжает Борис Моторин. — Способ совершения преступления представляет повышенную общественную опасность, поскольку в соответствии с законом «Об образовании», на нее была возложена обязанность не только обучать, но и воспитывать детей. Соответственно она им прививала можно сказать, со школьной скамьи убежденность в том, что любой вопрос можно решить за взятку.

Нетрудно догадаться, что приговор в законную силу еще не вступил. Через своего адвоката Татьяна Александровна подала жалобу. Теперь с бывшим преподавателем Бобро придется познакомиться и судьям Рязанского областного суда.